Возможно ли рассматривать сегодняшний кризис как начало последнего времени?

Ответ:

Первое, что бы я не делал, и не советовал бы никому делать – это соединять два общества в одно, т.е. церковь и светское общество. Это два разных общества. Бог по-разному говорит с каждым из этих собраний людей, у Бога разные требования к ним. Когда мы говорим, что Бог будет судиться с христианской Америкой, мы в корне неправильно понимаем и мыслим. Америка не есть христианская страна, страны не бывают христианскими. Вера – это дело личное. Точно так, как Русь не может быть православной, как Германия не может быть лютеранской, и Америка не может быть христианской. Это надуманно, мы так себе внушили. Каждый человек для себя делает свой собственный выбор, и эта страна также предоставляет право верить свободно, и потому здесь есть люди, которые верят так, как они считают это нужным. Будут за это нести ответственность. Бог тоже судится со светским обществом, или со странами, с государствами, с народами. Да, Бог судится однозначно. Но с ними другой разговор, к ним другие требования, к ним другие претензии. Господь не судился с Содомом и Гоморрой за то, что они были язычниками, они не за это были наказаны. Господь даже помогал отдельным языческим народам, например, Авимелеху. Он даже сон показал, чтобы Авимелех, полностью языческий царь, который был язычником и оставался язычником после этого случая. Никто его не обращал в веру, он оставался многобожцем, который поклонялся многим богам, но Бог ему даже сон показал, чтобы он не вступил в физическую близость с Сарой, чтобы спасти этот народ. Поэтому много есть примеров, когда Господь судится с народами, но требования к Божьему народу и требования к остальным народам – это совершенно разные требования. Есть миссия и роль церкви в обществе, и она должна быть солью, она должна просвещать это общество, т. е. первой должна быть церковь в должном состоянии. Поэтому прежде чем судить общество, Бог судится с церковью. Потому так и написано, что все суды начинаются с дома Божьего. Понимаете, «нет лицеприятия у Бога»,- писал апостол Павел. «Всякому человеку, делающему злое, скорбь и теснота, во-первых, иудею, а потом еллину». А почему так? Почему сразу иудею скорбь и теснота? Во-первых, потому что он знает закон, потому что с ним особенный разговор. Потому что перед тем, как осудить правительство, скажем, Украины за то, что оно нарушило заповедь «не кради», то Бог должен судить церковь, которая тоже ворует. И потому наша ответственность — лично в своей жизни не красть, за других у нас не спросится. Потому прежде, чем говорить о судах Божьих, которые придут на Америку, мы должны понимать, что суды начинаются с дома Божьего, с нас. И с чего вообще начинается суд? Если бы мы судили сами себя, мы бы не были судимы, будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром. Вот он суд. Суд начинается с того, что Дух Святой обличает наше сердце, и мы должны стать на сторону правды, стать на сторону Слова Божьего. Я согласен с тем, что Вы здесь написали, София. Я согласен, что самое большое поражение, которое только может быть в любом обществе — это когда Слово Божье в пренебрежении. Когда отвес и стандарт Слова Божьего нарушен, когда много версий, трактовок, когда постмодернистский взгляд предполагает, что нет универсальной одной единой истины, что ее можно и нужно модифицировать, подгонять под ситуацию, учитывать культурный подтекст, ситуацию… На самом деле, это искажение Писания очень дорого обойдется Церкви и дорого обойдется обществу, потому что тогда и Церковь не сможет осолять такое общество, т.е. нет оплота, нет опоры. Я согласен с Вами, София, что суды Божьи неизбежно придут, и они приходят, но поэтапно. Давайте вспомним историю Вавилонского плена — там Иеремия очень точно выражает мысль, он говорит и обличает пророков и священников. И говорит: пророки твои провещевали тебе пустое. Дабы уберечь тебя от пленения, т.е. пророки говорили мир, мир. Они провозглашали пустое, они не предостерегали тебя, они говорили неправду. И потому народ жил беспечно, народ не реагировал, потому что правда была укрыта. А правда открывается кому? Пророкам. Первые люди, которые несут ответственность за нацию, за людей – это пророки, священники. Это голос Божий, это труба, это страж на вершине горы. Если эти люди разменяются, если духовные наставники, лидеры не будут говорить правду, соответственно тому, что написано в Слове Божьем, то мы предаём общество, мы предаём всех, мы предаём собственных детей. Мы должны жить не реакцией, как все живут, мы должны удержать отвес, даже если все наклонилось, даже если все придерживаются уже определенного мнения. Ведь что такое философия? Это стихия. Мы живем и должны жить по Христу, а не по стихиям мира сего. Стихия – это торнадо, разрушающая сила, против которой нельзя устоять, и человек бессилен остановить этот процесс. Все попали, это как дух какой-то захватил людей. Для этого у нас есть Слово. Именно поэтому у нас есть Слово. Т.е. как никогда сейчас Слово нужно, как никогда, принципы Библейские должны спасти нас. Это как шторм на море, корабль трясет и рвет на поверхности, там ветер, там волны сильные… Но он опускает якорь в плотные слои воды, и он там, как забетонированный стоит. Там нет шторма, там все стабильно, там монолит. Так точно и в жизни во время кризиса. Есть Слово, и все будет претерпевать потрясение, везде будут трещины, все будет сыпаться. Вроде человек думал: «Так не будет… Да нет, тот так не поступит, да нет, тот президент так не будет, да нет, эти все прогнозы относительно такой мрачной экономики — не может быть» … Но все сыпется без остановки. И все, на чем ты стоял, рассыпается и падает, падает. Ты уже не знаешь, за что держаться. Потому преимущество верующего человека в том, когда он оценит Слово. Слово – это единственная правда. Правда, которая нас спасет, даже если она горькая. Потому хочется просто сказать, что так поэтапно Бог будет судить людей, судить мир и судится с нами. Потому Иеремия сказал: вы, пророки, виноваты, вы, священники, виноваты, вы не говорили людям правду, чтобы уберечь их от пленения, от кризиса, от потрясения. Вы будете отвечать. Вы мечты сердца своего говорили. Вот по этой причине хочется благословить всякого человека, который стоит с Библией в руках, который не отступает от этих принципов, даже если и придут суды. Потому что суды пришли, как Иеремия не пытался удержать общество — суды пришли. Народ уже настолько далеко зашел в своих беззакониях, что это уже был неизбежный процесс. Что касается, того, ожидает ли Америку такой кризис (как Вы здесь пишeте, информация появилась о приближающемся суде Божьем над Америкой, подобно Содому и Гоморре) такой суд, в 2016 году — я не знаю… Понимаю, что есть где-то точка отсчета, но я не думаю, что есть конкретные какие-то периоды и очень даже может быть, что сейчас наступил этот период. Но сказать, что у нас есть возможность это все просчитать: Божье терпение, с чем Бог сравнивает, градус отклонения этой страны, этой земли. Ну я не берусь судить, я не знаю. Я не знаю, где оно и как это все работает в духовном мире, поэтому я не могу ничего комментировать, ничего не могу сказать. Тут и мера Божьего долготерпения, и степень отпадения от веры. Понимаете, с народом Божьим проще. У народа Божьего есть какой-то критерий. Вот у церкви, у Израиля, у них есть хотя бы критерий, понимаете? Есть заповеди и потому они хорошо понимают, что такое отпасть от Бога и что такое возвратиться к Богу, что такое покаяние, что такое прегрешение. У них есть хоть какие-то стандарты. Что в светском обществе есть? Ну есть внутренний закон, мысли, обвиняющие или оправдывающие одна другую. Но эта демократия, она оправдывает очень многое: настроение масс, как люди живут. Как Бог говорил Израилю о тех языческих народах — мера беззакония. Где-то есть такая мера беззакония, она наполняется. И потом люди идут под меч, они просто уничтожаются. Конечно, тяжело. У меня даже на заставке компьютера фотография жертвы землетрясения, здесь видна человеческая боль. Я не хочу привыкать к благоденствию. Я хочу, чтоб это перед моими глазами было, чтобы я не привыкал, что я живу в стране, где нет боли, нет страданий. Я так не хочу жить. Я понимаю, что есть много боли вокруг, я хочу, чтоб эти глаза были перед моими глазами, чтобы я понимал, что много страданий вокруг. Но хочу сказать, что даже вот эти землетрясения сейчас, которые происходят — это же языческие города. Мы не знаем, что там у Бога происходит в тех сферах происходит и где там мера беззакония. Да, это люди, да, это дети, население, да, это культура вековая, тысячелетия. Но есть Бог, который будет судить народы, который судил народы, который Судья, могущий спасти и погубить. Мы иногда у Бога забираем эту функцию — больше и больше Церковь хочет забрать у Бога эту функцию, что Он может губить. Больше и больше Церковь пропагандирует, что Бог может спасти. Кстати, я цитирую Новый Завет: «Он может спасти и погубить». Никто иной, как Он губил города Содомские и Гоморрские. Никто иной, как Он навел потоп на мир нечестивых, и люди тонули, захлёбывались от того, что не было кислорода. Никто иной, как Бог. И не надо у Бога забирать эту функцию. Потому что Он и Спаситель, и Судья, могущий и спасти, и погубить. Потому Богу судить мир. Бог будет судить мир, и Бог судится с миром. А потрясение и кризис – это проверка на то, как мы справляемся на опасных поворотах жизни. Потому хочется сказать: каждый будет отвечать за себя. Мне меньше и меньше хочется лезть в эту большую драку, как написал Евтушенко «дай Бог поменьше рваных ран, когда идет большая драка». Хочется просто выйти от этого. И если мы можем ходатайствовать, молиться, если мы можем просто скорбеть перед Богом, плакать и просить умилостивления, как Авраам просил. Кстати, не за Лота просил. Ясно, что Бог не погубит праведного с нечестивым. Просто такая постановка вопроса у Авраама, и он начинает цифру увеличивать, а что если там пятьдесят праведников, а что если там тридцать, десять праведников? Т.е. он за город ходатайствовал, он за землю эту ходатайствовал. Не за Лота. Бог шел избавить Лота, живущего между людьми неистово развратными. А Авраам ходатайствовал за людей, понимая, как они сильно погрязли. Он даже не говорил, что они правы или не правы, он говорил «а что, если там между ними есть десять праведников, неужели Ты погубишь все?». Вот потому, думаю лучшее, что могут делать все люди, христиане, это ходатайствовать.

(1213)