Как объяснить слово «мертвы» с арминианской точки зрения?

Ответ:

Да, Анна, есть понятие смерти и понятие жизни. Мы сейчас говорим не о физической смерти, а о духовной смерти. Я бы не рекомендовал проводить полную параллель между физической и духовной смертью, потому что мы немножко запутываемся. Духовно мёртвый человек – это то, что сказал Господь Адаму: «Если ты нарушишь заповедь (не вкушать от дерева познания добра и зла), ты смертью умрёшь» (Быт. 2:17), что и произошло. То есть открылись их глаза, произошло познание зла. Это было дерево познания зла. То есть они попробовали зло на опыте. Зло это состояло не в том, что они плод вкусили, а в том, что они нарушили заповедь. Смерть наступает за то, что человек нарушил заповедь. Как действует грех? Грех берёт повод от заповеди и умерщвляет человека. «…грех, взяв повод от заповеди, произвёл во мне всякое пожелание…» Рим. 7:8). Заповедь чиста, свята, добра, праведна, но именно она провоцирует, так делает грех, она провоцирует меня нарушить эту заповедь. И, нарушая заповедь, человек умирает. Однако, когда человек умирает, вот здесь как бы самый спорный вопрос, может ли он слышать Бога, будучи мёртвым по преступлениям и грехам? Может ли он реагировать на голос Божий, как Лазарь реагировал во гробе? Если посмотреть на семя, которое есть слово Божье, то всякое семя, друзья мои, оплодотворяется. «Если семя, падши в землю, не умрёт, то оно останется одно», не смотря на то, что в нём есть жизнь (Ин. 12:24). Следовательно, в грунте природном есть некая способность оплодотворить семя. И это касается не только агрокультуры. Это касается человека, животного мира, пресмыкающих, птиц, рыб, всего живого. Должны присутствовать два компонента, чтобы произошло рождение. Два компонента! Обязательно! И слово Божье – не исключение. Слово Божье нуждается в вере человека. Иначе, мы читаем о еврейском народе: «…не принесло им пользы слово слышанное, не растворённое верою слышавших» (Евр. 4:2). Следовательно, чтобы произошло, выражаемся по-нашему, оплодотворение, чтобы слово Божье возросло в человеке, чтобы мы, как новорождённые младенцы возлюбили чистое словесное молоко, чтобы нам возрасти во спасение, необходима вера. А вера – это человеческая часть. Это моя ответственность. Моё сердце способно ответить на слово Божье, способно! Это и есть начало процесса. Первично – слово: «В начале было Слово, и Слово было у Бога… и без Него ничто не начало быть, что начало быть» Ин. 1:1,3). Невозможно что-либо в мёртвом человеке начинать без слова. Приходит слово. Он послал слово Своё и воскресил их из могил их. Поднял их. Слово обладает силой в человеке возбудить веру. И вера – это ответственность человека. Мы принимаем слово, и потому спасаемся. Или мы отвергаем слово, и потому погибаем. Если мы говорим о человеке, мёртвом во грехах, как объясняют кальвинисты, что этот человек мёртвый для добра, мёртвый для Бога, он не слышит Бога, не понимает, то как тогда можно объяснить человека, мёртвого для греха? Ведь Библия говорит, что мы должны почитать себя мёртвыми для греха, живыми же для Бога. Ведь мы крестимся в смерть Господа нашего Иисуса Христа. Ведь мы умерли для греха, как же нам жить теперь для него? Там было познание добра и зла. Сейчас мы говорим о новой природе, и Пётр пишет, что через познание Господа Иисуса Христа мы становимся причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью (2Пет. 1:4). То есть, если уже посмотреть на новую природу и процитировать Иоанна, который говорит: «Всякий, рождённый от Бога, не делает греха, не может грешить, потому что семя Его пребывает в нём…» (1Ин. 3:9), тогда остаётся серьёзный вопрос: грешат ли христиане? Грешит ли христианин, который уже мёртв для греха? Я отвечаю на Ваш вопрос вопросом: грешит ли христианин, умерший для греха, крестившийся в смерть Господа Иисуса Христа? Остаётся ли для него опасность опять обольститься грехом и согрешить? Да, остаётся. Да, он мёртв для греха. А Адам и Ева? Они вообще жили до грехопадения. Как же они тогда могли быть живыми для искушения, для падения в соблазн? Повторюсь. Мы умерли для греха: как же нам жить в нём? (Рим. 6:2). Однако, Апостол Иаков, говоря, например, о языке человека и о зле, который приносит человеческий язык, пишет так: «Язык никто из людей укротить не может: это — неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда. Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем людей, сотворённых по подобию Божию. Из тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братия мои, этому так быть. Течёт ли из одного отверстия источника сладкая и горькая вода?» (Иак. 3:8-11). Он показывает то, что в природе такого не бывает. Из одного отверстия источника не может течь пресная и солёная вода. Такого не бывает. Между тем, он не говорит, что у христиан такого не бывает. А он говорит: «…не должно, братия мои, так быть». Следовательно, это ненормально. Но так есть. Он же сам констатирует факт: «Этим же языком благословляем Бога, этим же языком сплетничаем, этим же языком проклинаем, этим же языком врём». И он, увы, к сожалению, обращается к братьям, к церкви и говорит: «В природе такого не бывает. И у нас не должно быть». Между тем, он призывает людей к тому, чтобы они что-то делали по этому поводу. Следовательно, живой для Бога, мёртвый для греха, Адам, живущий до грехопадения, он же всё-таки реагировал на искушения. Если опять вернуться к мёртвым людям, это образный язык. Мы о духовно мёртвых говорим сейчас. О них написано в Послании к Римлянам, что «…закон Божий написан в сердцах их, о чём свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим. 2:15). Что это за такой Божий закон в сердце человека, невозрождённого? То есть человек мучается в себе, метается в себе. И мысли его, то обвиняют, то оправдывают одна другую. И это говорит о том, что дело закона Божьего написано в их сердцах. В каком-то смысле, да, они не возрождены, да, у них нет силы, да, они ещё не преобразовались, не воскресли для новой жизни во Христе, но у них закон Божий есть в сердцах. И у них есть понятие добра и зла. Можно много об этом говорить. Тот же Апостол Пётр, который говорит, что мы сделались причастниками Божеского естества, сразу же дальше говорит: «…вы, прилагая к этому Божескому естеству всё старание, покажите в вере вашей…» (1Пет. 1:5). И он перечисляет качества духовные. Покажите! И говорит: «Если это в вас есть и умножается…» (1Пет. 1:8). Есть и умножается. Да, оно начинает быть в нас от нового рождения, от новой природы в Иисусе Христе: и любовь, и кротость, и воздержание. Это всё качества Духа Святого. Сам человек без Духа Святого их не может развить, но человек может их взращивать, человек может их развивать, человек может это подавлять, угасить в себе. Однозначно! О чём мы говорим? Конечно же, мы согрешаем. Я уже цитировал: «Дети мои! пишу вам, чтобы вы не согрешали. Но если кто из вас согрешит…» (1Ин. 2:1). Более того, тот же Иоанн говорит: «Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас» (1Ин. 1:8). Самих себя, прежде всего. «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправедности» (1Ин. 1:9). Это к кому вообще? К мирянам? Или к нам? К нам, конечно же. И о чём он пишет? «Исповедуйте грехи! Признавайтесь друг перед другом, в чём вы согрешили» (+Иак. 5:16). Рождённые для новой жизни, сделавшиеся причастниками Божеского естества, нуждаются в том, чтобы возрастать во спасении, нуждается в том, чтобы это в нас умножалось, и чтобы мы прилагали к этому всё старание, и развивали эту новую природу в себе. Иначе, мы можем погибнуть. Это — очень относительные понятия. Нельзя проводить параллели между физически мёртвым человеком и духовно мёртвым человеком. В меру моего познания я попытался Вам ответить.

(1143)