Как нужно вести себя молодому парню, христианину, который любит девушку? Можно ли ему касаться её, целовать, обнимать?

Ответ:

Сергей, Вы и откровенны, и смешной. Здесь несколько моментов. Во-первых, меня, как бы, смущает, откуда такое вот заявление, что: «…в свободных церквях братья допускают…» Я не знаю, о чём Вы говорите. Я думаю, что Вы очень необъективны, потому что это не имеет никакого отношения ни к свободным, ни к более консервативным церквям. Это имеет отношение к самому человеку, как он себя ведёт и как он поступает. Разница только в так называемых, как Вы их окрестили, свободных церквях в том, что там больше дают человеку свободы выбора, выбора самостоятельного. В то время, как в более консервативных церквях, это, так скажем, пресекают на официальном уровне, взыскивают, наказывают, позорят публично. Но это только в методике, но никто такого не допускает, я знаю. Потому разница вся в том, что в этих, как Вы называете, свободных церквях воспитывают чувство ответственности у самих людей. И сами люди должны понимать, что они несут ответственность перед Богом, потому что ответственность пастора ограничена. Ограничена тем, чтобы он правильно наставлял, правильно учил людей. И не более того. Далее люди должны нести ответственность, каждый за свои поступки. Вот и всё. Но я не верю, что по-другому учат или по-разному видят эту ситуацию. Во-вторых, если касаться периода или этапа жизни, когда молодые люди дружат, и как должно себя вести, и где пролегает граница, то я бы отметил такие моменты. Опять же, каждый несёт ответственность за себя: парень – за себя, девушка – за себя. Большой ошибкой является верить: «Я ему так доверилась. Я ему так доверяла, что он порядочный человек, а он так меня обольстил, и всё закончилось так позорно и так плохо». Или парень говорит: «Я надеялся, я думал, она мне казалась такой благочестивой христианкой. А, в итоге, она меня так соблазнила, и я так низко пал». Слушайте, вы что делаете? Вы на кого пытаетесь вину свалить? Два государства: Россия и Украина, выстраивают демократические отношения и пытаются строить совместный взаимовыгодный бизнес. Каждое государство имеет свою границу. Есть граница межгосударственная, но есть пограничная зона со стороны Российской Федерации и есть пограничная зона со стороны Украины. Можно сказать: «Зачем? Вы что, не доверяете друг другу?» Ну, это уже вопрос тонкий. Это ответственность каждого государства – охранять свою собственную территорию. Я считаю, что здесь каждый человек должен, обязан соблюдать сам свои принципы перед Богом, потому что мы несём ответственность перед Богом. Каждый несёт ответственность за то, как себя ведёт и как поступает. Следовательно, как же поступать, и где пролегает граница? Здесь, опять же, пролегает очень тонкая грань. Люди, которые действительно воспитаны и благочестивы, могут себе позволить обнять девушку, взять за руку. Они могут себе позволить поцеловать в щёчку на прощание или при встрече в момент свиданий. Есть люди, которым официально, категорически, под угрозой церковного взыскания запрещено, я знаю такие церкви, прикасаться даже к руке. И, между тем, и первые, и вторые остаются людьми, абсолютно одинаковыми людьми. И если кто-то больше дистанцируется или воздерживается от физического контакта, то это никак не говорит о том, что он не развивает в себе этих желаний или он не стремится к этому. Я, разумеется, сторонник того, о чём и Библия учит, — быть как можно осторожнее в этих отношениях, потому что мы понимаем, что душевная близость поздно или рано перетекает в физическую близость, то есть тебе хочется обнять, тебе хочется прижать, тебе хочется сказать ласковые слова, и так далее. Здесь очень трудно провести границу, где действительно человек считает, что он не нарушил законов целомудрия. Я знаю людей, которые испытывают на своей совести сильные осуждения и обвинения. С некоторых и обеты берут, и разными путями связывают человека, чтобы он как бы не вырвался, потому что он весь такой страшный, весь такой страстный. И его надо всеми возможными путями обуздать и уберечь от падения. Но Вы знаете, если мы растим таких зверёнышей в заповеднике, то они совершенно не предназначены для настоящей, взрослой жизни. Они растут в тепличных условиях. И только ты снял эту клеёночку, солнышко пригрело, и ты видишь, что он не готов к реальной жизни, к ветрам, к штормам, к соблазнам, потому что жизнь полна всем этим. Я как раз сторонник того, чтобы воспитывать в людях самостоятельность, хождение перед Богом, зрелость. Кто такой зрелый, самостоятельный человек? Это человек, который умеет отличать худое от доброго, и избирать доброе и отвергать худое (Ис. 7:15). Это показатель зрелости. Я процитировал Вам Библию. Ещё раз, два фактора. Первое, он достаточно зрел и умеет самостоятельно в себе определить, что плохо и что хорошо. Ребёнок не может этого сделать. Зрелость же определяется тем, что человек может разобраться: «Это плохо кончится. Это добром не кончится». Человек достаточно развит в своей воле, чтобы своим волевым решением самому себе определить границу и сказать: «Я избираю доброе. Я отвергаю худое. Это во благо не будет». Это зрелость. Повторяюсь, я считаю, что это вопрос личный, вопрос перед Богом. Но особенно, если этот человек – лидер. Особенно, если этот человек в служении. Особенно, если этот человек примерный. Разумеется, на него смотрят, на него равняются, разумеется, он задаёт тон в своём поведении. Я вот даже анализирую свою жизнь. Я часто ссылаюсь на себя. Я за 17 лет нашей совместной жизни с Жанной могу вспомнить два, может быть, было три случая, когда я уединялся где-то с представителем противоположного пола. Что я имею в виду под уединением? Допустим, помню, был в Киеве. Позвонила женщина с телеканала: «Нам нужно срочно встретиться». Ну, где мы встретимся? Я вышел на Крещатике, и мы сели в кафе прямо на Майдане Незалежности в центре Киева. Мы взяли по чашечке кофе, говорим. Людное место. Центр города. Заходит несколько мужчин, братьев, какая-то делегация из Казахстана: «О, Александр!», и подходят ко мне. Я сижу с молодой дамой, которую я не знаю. И вот попробуйте объяснить теперь, и оправдайтесь, что я ни с кем не встречаюсь. То есть, я категоричен в этих вопросах, абсолютно, жёстко категоричен. И я в очередной раз себе говорю: «Этого делать нельзя». Даже если твоё сердце чисто, даже если ты абсолютно перед Богом прав, но есть ещё люди, которые на тебя смотрят. Ты для них образец. И я знаю и готов засвидетельствовать перед Богом, что моё сердце чисто, но людям ты этого не докажешь. Как сказал когда-то мой близкий друг Джордж Давидюк: «Сколько бы этот разбойник на кресте на Голгофе не каялся, как бы искренно он не осознал своей вины, Бог его простит, но люди – нет. Бог его примет в рай, но люди его не амнистируют». И я со всей ответственностью, со всей серьёзностью воспринимаю этот факт, что кроме Бога и кроме отношений с Богом, есть ещё люди. Есть ещё общество, которое вокруг нас. Услышьте меня все люди, которые особенно в служении: либо ты служитель домашних групп, либо ты на сцене поёшь, либо ты проповедник, либо ты занимаешься молодёжным служением! Есть Бог и отношения с Ним, но есть ещё и люди, общество. И я против того, чтобы люди уединялись, были вдвоём, чтобы подвергали себя нареканию, разговорам. Будьте целомудренны и на личном уровне, и, особенно, на общественном уровне перед людьми. Благослови Вас Бог в этом!

(10135)