— Кто ты,
раб Бога Всемогущего,
в твоих устах слова святыни?
— Я Вопль,
я Голос вопиющего
в пустыне.
И вышний жребий мой прекрасен.
Но платы час настал,
и голова упала наземь,
и озарилась кровью сталь.
— я Вопль,
и ямы мне не вырыть,
и головы мне не отсечь,
и языка — не вырвать!
Палачь сломал о голос меч.
Мы знать должны, поэт мой милый,
лишь Слово Бога вне времен.
Оно безсмертно без фамилий
и имен.
(1292)