«Я Господь, это Мое имя, и не дам славы Моей иному» (Исаия 42:8)
Прямое поклонение Богу оказывается необычайно сложным делом. Восхваление другого противоестественно для эгоцентричной плотской натуры. Это вызывает зависть и вскрывает таящуюся внутри ревность, замешанную на эгоизме.
Восхваление Бога рушит пирамиду плотских ценностей, лишая мое «я» малейших претензий на место под солнцем. Стоит лишь начать открыто хвалить Бога, как мое гнездо в теплом курятнике человеческого общежития рушится, моя система взаимообмена признанием в своем окружении терпит крах. Мой товар больше не в цене, на него нет спроса, а значит, я банкрот, и от этого плохо не только мне, но и всем остальным.
Наш быт устроен с учетом божества, и в нем, несомненно, отводится место Богу, при этом самое престижное, возвышенное и почетное. Однако, наш бог (т.е. бог в нашем понимании) не может притязать на все. Он один из… богов. Раздел территории должен быть справедливым, с учетом интересов всех и каждого.
Прославляя Бога, я рассчитываю на свою часть в этом. Иначе как окупить свои инвестиции? Я и хвалю Его из чувства долга, а не из чувства восхищения. Моя хвала – это часть моих обязательств перед Ним. И здесь мои подлинные чувства ни при чем. Не будь этих обязательств, я, может быть, вел бы себя совершенно по-другому. Когда я хвалю Его, то соглашаюсь на унижение из необходимости, а не из чувства преклонения. Хвала другого унижает меня. Она неприлична для человека, уважающего себя.
Именно это Мелхола пыталась сказать Давиду, когда он скакал перед ковчегом Божьим. Ей казалось, что Давид не должен быть до такой степени индивидуалистом, он ведь еще и муж, и чей-то сын, и брат, и, наконец, лицо государственное. При таком поведении он ставит под удар все свое окружение. Это по меньшей мере неуважительно с его стороны по отношению к членам его семьи и своим подданным. Ладно, пусть люди смеются над тобой, Давид, но ты хоть меня пожалей. К чему эта публичная демонстрация своих чувств? Твоя хвала Богу – это мое всеобщее унижение. Ты хоть видишь эту взаимосвязь, или ты уже ничего не видишь, кроме своего Бога? Неужели Бог хочет этого разлада в нашем доме из-за таких пустяков? Ты делаешь мне больно, Давид. За что? Ты горд и упрям, ты ведь можешь скакать в своей горнице сколько угодно, но зачем же так унижаться у всех на виду? Есть же какие-то нормы приличия?
Это то, что пытались сказать книжники и фарисеи Христу при Его въезде в Иерусалим, когда дети кричали Ему «осанну»: «Скажи им, чтобы замолчали». Это диссонирует со всеобщим настроением. Наконец, это неэтично – столь откровенно выделять Одного пред всеми остальными. Некуда глаза деть от стыда.
Стоит одному чистому детскому сердцу, во весь голос закричать «Осанна, благословен Ты!!!», как толпу рассекает на две части невидимая молния. Во мгновение каждый оказывается перед выбором: либо разделить столь откровенное славословие, самому превращаясь в ребенка, либо встать на сторону оппозиции. Но чтобы осилить подобный вызов, одного смирения недостаточно, необходимо чувство восхищения, преклонения пред Христом. Но где же ему взяться, этому чувству, когда религия исключает такие понятия, вытравливая из души главную ее составляющую – способность чувствовать! Нет, это крайне невыносимо – столь откровенно превозносить и славословить кого бы то ни было, пусть даже и Бога.
Хвалить — низко. Это посягательство на мое достоинство. Нет, хвалить — неприлично.
Поэтому хвала не может быть обязательством или условием! Но является реакцией в ответ на величие Бога. Только в восхищении нет стыда. Практически Он становится Богом с момента Его БОГОтворения в моем собственном сердце.
- Фрагмент из книги: «Покушение на Высший Суверенитет».
(541)
