Пора давно понять, что церковь как собрание людей и все остальное население земного шара — это два принципиально разных общества. Следовательно, Бог выдвигает разные требования к Своему народу и ко всем остальным народам мира. Он не предъявлял претензий к Содому и Гоморре, почему они остаются языческими городами. Не за это они были наказаны. Через сновидение Бог удержал языческого царя Авимелеха от физической близости с Саррой и тем самым уберег его народ от поражения! При этом Авимелех и до и после этого случая оставался язычником. А что Господь сказал пророку Ионе? «Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота?» (Ион. 4:11). При этом Господь никогда не призывал ниневитян исповедовать иудаизм. Господь Сам показал фараону сновидения о грядущем голоде, чтобы египетские дети ели хлеб. При этом Египет столетиями и до и после этого оставался в идолопоклонстве, колдовстве и многобожии.
Ошибкой многих христиан является их одинаковое отношение к церковному и светскому обществу: одни и те же ожидания и, как следствие этого, старание возложить равную степень ответственности за свое поведение как на первых, так и на вторых. Это иррационально и к тому же невозможно.

Примечательно и то, что в истории многие праведники служили своим завоевателям и делали это с большой самоотдачей и верностью. У них никогда не возникало негодования по поводу языческого мировоззрения своих покорителей. Объяснить такое поведение наших праотцов можно только их верой в суверенное право Господа творить историю по Своему усмотрению.
Неемия был виночерпием у царя Артаксеркса, Иосиф служил Потифару и фараону, Даниил — Навуходоносору, Валтасару и Дарию, Мардохей, узнав, что готовится заговор против Артаксеркса, выдал заговорщиков и спас жизнь языческого монарха.
Действующий патриарх Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата Филарет ставит в вину украинскому правительству нарушение трех заповедей: «не убей», «не кради» и «не произноси ложного свидетельства» — и этим оправдывает свержение такой власти, преступившей Божьи законы. Но разве не понятно, что представители светской власти не знают заповедей Божьих, не интересуются ими, им «не покоряются, да и не могут»? (Рим. 8:7) Заповеди предписаны Церкви. Конституция — гражданам государства.
Попытка ссылаться на политический опыт ветхозаветного Израиля и проводить параллели с настоящим временем крайне ошибочна. Ни один исследователь Библии не может позволить себе подобного невежества. Причина этого довольно проста. Древний Израиль был народом, избранным Богом из числа языческих народов того времени. Это не было светское государство. Требования к Израилю, выдвигаемые Богом, кардинально отличались от Его требований к другим племенам. Имея закон Божий, израильский народ хорошо понимал, что такое отступление от Бога и что такое обращение к Богу. Этого не понимает ни одно из современных государств. Ни один президент нашего времени, каким бы набожным он ни был, не оперирует такими терминами и понятиями в своей политической деятельности. Если же в силу личных убеждений он и склонен так понимать и объяснять вещи, то его окружение быстро ему напомнит, что вера в Бога — это его личное дело, но никак не общественное. Я искренне удивляюсь, как можно этого не понимать и критиковать светские власти за отступление от Божьих законов, когда они никогда не обращались к Богу, не присягали Ему на верность и даже не встречались с Ним.
Перед церковью стоят свои задачи, выполнять которые она уполномочена Богом, т. е. законно наделена властью свыше. При этом важно не перепутать эти задачи и поле деятельности. Прискорбно наблюдать, когда церковь берется не за свое дело. Вместо молитвы к Богу за царей, князей и начальников (1 Тим. 2:2) она пытается говорить к царям, князьям и начальникам. Апостол Павел умышленно акцентирует внимание на том, что молитва за представителей власти приводит к жизни тихой и безмятежной. И напротив, причастность церкви к мятежам свидетельствует о том, что она не верует в Божий суверенитет в отношении того или иного режима.
Не существует политического режима способствующего миссии церкви или ограничивающего ее деятельность. Церковь непобедима, даже если внешне она выглядит непризнанной и малочисленной. Таким образом, борьба церкви с тем или иным режимом является не чем иным, как отступлением от своей первоначальной задачи — быть отражением жизни по Христу. Режим может сделать христианство государственной религией или, напротив, вынудить церковь уйти в подполье, но режим не может лишить церковь ее основной особенности — быть свечой на столе и светить всем в доме.
Мера влияния церкви не столько в ее действиях, сколько в ее сущности, естестве, чем она в силу своей природы отличается от остальной части населения.

(1836)

Два общества или одно?